Всегда трудно описывать словами, объяснять значение музыки, картин, практически любого творчества. Законченное произведение само умеет говорить.
Поэтому в этот раз к музыке я всего лишь предоставлю стихи, пусть они скажут.

Что там за воротами?
Что там дальше будет?
Скрипнет дверь засовами,
Разбегутся люди.
В щёлку подглядели,
Долго говорили,
Нудно обсуждали,
А потом забыли.
Что там в щелку видно?
Ярко, глазу больно.
Высоко, не прыгнуть.
Да и так довольно.
Что там? Слишком ярко?
Что там? Слишком стыдно?
Больше непонятно,
Потому невидно.
Говорили с толком,
Чувством, расстановкой.
И слова иголкой
Загоняли в глотку,
Чтобы после хрипом
Прохрипеть, руками
Показать, что видно
Лишь сплошное пламя.
Прохрипеть, и ладно,
Только бы отстали.
Кто полезет в горку?
Верхние упали.
На земле напишут
Сказки для деревьев.
Вырастет кустарник –
Иглы вместо перьев.
Слово будет после,
Нынче полетаем.
Будет мокрый воздух,
Молчаливый пламень.
Разрешимся тайной,
Разорвёмся всхлипом,
Кровь водой разбавим,
А потом затихнем.
Ешь сырую землю,
Пей горячий воздух.
Если кто поверит,
То доверит роздых.
Камень между рёбер,
Кости держат тело.
И шагать нам прямо –
Вспоминать про дело.
На земле икона,
Под землёй ответы.
Богатырь наш сонный.
Не наступит лето.
Упадёт кукушка,
Позабыв про годы.
К нам придёт игрушка –
Унесёт заботы.
Древние народы
Спят в угрюмых склепах.
В колбах спят уроды,
Скорчившись нелепо.
Утром спят деревья,
Те, что ночью жили.
Под воду ходили
И топтали клевер.
Деревья смотрят мокрыми глазами.
Хозяин умер – ночью бродят кошки.
Сады живые под воду уходят.
Калитка стукнет – не познаешь камень.
Мостки над озером, и руки сводит.

(из альбома “Книга о жестокости женщин”)

Пусто в Раю, безлюдно,
Все погибли за место под солнцем:
Кто за Рай на земле сражался,
Кто за Рай сердечный боролся.
Только вот никого не осталось.

Наливные яблоки пали,
Пусто-пусто, и птицы примолкли.
И в ворота никто не стучится.
Тишина звенит и щекочет.
Пусто в Раю, безлюдно.

А ворота распахнуты настежь,
И ржавеют медные кольца,
И ангелы воздухом стали,
Пока их никто не видит.
Пусто в Раю, безлюдно.

Пусто-пусто до самого неба,
Все погибли за место под солнцем.
Те, кто выдержал славную битву,
Уже никуда не стремятся.
Пусто в Раю, безлюдно.

(живое выступление в ЦДХ 1.11.2001)

Когда будет тепло,
Я заплачу, растаю, размокну.
Когда солнце пригреет,
Рассохнутся гулкие кости,
И растенья заполнят всю землю,
А радуги выпьют весь воздух.
В темноте опускаясь,
Гудят в голове самолёты.
Чёрный дым оседает,
И я исчезаю в подвалах.
Солнце громкое, жаркое
Вытряхнет лето на землю
И окатит прозрачных людей
Шелестящим загаром.

Когда будет тепло,
Я забуду сутулые зимы,
И под солнцем весенним
Открою столетние очи.
И слепой эскалатор
Поднимет меня на поверхность
Той земли, что построил небесный рабочий.

Заморгает окно,
И мой карточный домик распухнет,
И козырные дамы
Откроют победный свой танец.
Улетают все чёрные птицы
В заморские дали.
Слышишь? Тихо внутри.
Я останусь, забудусь, растаю.

(из альбома “Книга о жестокости женщин”)

Привратник радости моей
Низко голову несёт.
Во время старое своё
Забери моих друзей.
Врата медные истёр
Стуком медленным своим.
Искрошился лес густой –
Тоньше луговой травы.

На пороге – ножик,
На асфальте – грошик.
О, Ангел сохранитель
Дорогу отвори мне!

А я был бы большой,
Я ушел бы до зари,
Где люди не ругают,
Собаки где не лают.

А на ветхом месяце
Возьми мою бессонницу.
Здесь места все злобные
Даже сны не рОдятся.

А с пустой горы летят
Онемевши вороны.
Ключ кидали рыбе в пасть.
Зачем? Замки все сломаны.

На пороге – ножик,
На асфальте – грошик.
О, Ангел сохранитель
Дорогу отвори мне!

А я был бы большой,
Я ушел бы до зари,
Где люди не ругают,
Собаки где не лают.

Привратник радости моей
В сети смертные ловил,
С неба вылил молоко,
Веткой сладкой заманил.

(из альбома “Холодные времена”)